Театр

Источником вдохновения для спектакля “Человеческое использование человеческих существ” стала фреска Джотто “Воскрешение Лазаря”. На ней художник изобразил момент молитвы Христа, воскресившей Лазаря из Вифании. Мы видим, что на фреске две крайние фигуры закрыли лица платками, защищаясь от запаха разлагающегося тела (“…уже смердит; ибо четыре дня, как он во гробе”). Еще в начале спектакля зрителям пришлось повторить этот жест, столкнувшись с резким запахом аммиака. Четыре фигуры в белом подозрительно напоминали спящих стражников с другой фрески Джотто (“Воскресение Христа”). Приглашая собравшихся стать свидетелями вновь совершаемого чуда воскрешения, они катили по залу сакральное колесо Generalissima. Что мог сказать вернувшийся к жизни Лазарь после того, как от его могилы был отнят камень и Христос воззвал «Лазарь! иди вон»? Рад ли Лазарь своему воскрешению? Ромео Кастеллуччи осмелился дать ответ.

Театр

Золотой век русского авангарда

Мультимедийная инсталляция “Золотой век русского авангарда”, объявленная главным событием российско-британского года культуры, стала началом создания новой парадигмы в современном искусстве. Питер Гринуэй и Саския Боддеке фактически реализовали вагнеровскую идею Gesamtkunstwerk, создав универсальное произведение искусства, которое включило в себя кино, литературу, живопись, музыку, архитектуру, поэзию и театр.

Сны жестокого театра. Сон первый

"Сны жестокого театра. Сон первый"

В.Я. Брюсов Ник. Вашкевич. Дионисово действо современности

"Мне не смешно, когда фигляр презренный - пародией бесчестит Алигьери", - восклицает у Пушкина Сальери. И этот крик негодования понятнее, человечнее, чем олимпийский, веселый смех полубога Моцарта. Нет, не смешно, а горько и больно, когда искажают и унижают дорогую мысль, заветную идею, особенно под видом ее защиты. Лучшие умы нашего времени мечтают о том, чтобы сценическое представление вновь стало священнодействием, как то было в древней Элладе. На страницах "Весов", в сильных и убедительных статьях, развивал эту мечту Вяч. Иванов. Он указывал между прочим, что в ней заложена другая, большая надежда: в ней намечен путь от нашего современного, келейного, "малого" искусства - к искусству "великому", всенародному. И не смешно, когда эту проповедь подхватывают непрошеные радетели, не понимающие ее смысла, оскорбляют ее нелепыми доводами и неверными выводами, делают смешной в бессвязном пересказе.

Беспредметное искусство: от апофатической бездны Казимира Малевича к перформансам Марины Абрамович

Для Малевича современность выражалась не в «одержимости предметами», а в стремлении их изгнать. Световые пульсации, движение чистого цвета, - но не суета нашего мира (!) - занимали художника, освободившего пространство своих полотен от жалких подобий, скопированных форм, ветхих симулякров. Быть современным означало быть философом-супрематистом, одинаково равнодушным как к «предметному багажу земли», так и к обремененному им человеческому сознанию. Тот, кто называл себя «председателем мирового пространства», готовил своим искусством сознание к новому пространственному восприятию, в котором красота цвета больше не омрачалась предметностью.

Н.Сперанская. БЕСЕДА БЕССМЕРТНЫХ, или Тёмная Сестра

Головин: И говорю сейчас. Смерть – это полный абсурд. Для алхимика её просто нет. Смерть – лишь устранение физического компонента.

Хайдеггер: Но если, по-вашему, смерти нет, можем ли мы, не придавая никакого значения тому факту, что на кладбище в Мюлау, вблизи Инсбрука, покоится прах Георга Тракля, призвать поэта сюда прямо сейчас?

Головин: Abyssus abyssum invocat (Бездна взывает к бездне). Почему Дух не может воззвать к Духу?

Театр

Внезапность, трагическое и теургия хаоса (Антон Заньковский)

Весь универсум древности являет собой теофании различной интенсивности; трагическое есть наиболее мощная теофания, чреватая великой гибелью. Этот аспект трагедии зачастую игнорируют, что связано с последующей секуляризацией драмы. Грубое считывание смыслов трагедии, ограниченное сферой этики, не позволяет подлинно вчувствоваться в сущность жизненного мира древности. Посмеем заявить, что тибетская театрализованная мистерия Чам более соответствует духу греческой трагедии, чем новоевропейский театр. Ипполит, как и все трагические и эпические герои, одержим ύβρις . Из всех возможных переводов этого понятия предпочтём «бес-чинство», «нарушение чина», ведь греки, не в меньшей степени, чем индусы, мыслили космос иерархично: в индийский текстах говорится, что конец времён настанет вследствие смешения каст; греческий космос подвергается опасности в результате непокорности героя божеству; непочтительное отношение, спесь, несоблюдение чина – вокруг этого сосредоточен античный драматизм от Ахилла до Ипполита и Прометея.